#НОРИЛЬСК. «Северный город» – Комплексная академическая экспедиция в Арктике, первая за 20 лет, стартовала 27 июля. Экспедиция проходила по инициативе компании «Норникель», обратившейся в РАН после происшествия на ТЭЦ-3. В полевом этапе приняли участие ученые из Норильска, Красноярска, Новосибирска, Томска, Барнаула и Якутска.
Об итогах экспедиции «Северному городу» рассказал руководитель полевого этапа БНЭ, специалист по изучению техногенных систем и месторождений, добыче трудноизвлекаемых запасов углеводородов Николай Юркевич.
«Экспедиция, я бы сказал, уникальная. Таких масштабных комплексных исследований не проводилось очень много лет, – поделился руководитель полевого этапа. – Особенность в том, что привлечены 14 институтов с узкими специализациями, которые будут обобщать методы и результаты, полученные в рамках этой экспедиции. В полях у нас работали порядка 35 человек. Это представители всех институтов, которые занимались отбором проб воды, почвы, донных осадков и растений. Даже зоологи были в нашей команде, контролировали популяцию млекопитающих».
Основную научную поддержку и сопровождение БНЭ осуществляли академики, которые находятся в городах присутствия институтов, добавил Николай Юркевич.
«Они главным образом участвовали в планировании экспедиции, в составлении карты пробоотбора, в разработке технического задания, в выборе методов работ. То есть вся методическая сопроводительная часть осуществлялась гораздо большим количеством людей, нежели были в полях, – уточнил он. – А в полях были люди с многолетним опытом работы в арктических регионах, в полевых продолжительных экспедициях. Их подбирали не только по научному статусу, но и по состоянию здоровья, физической форме и психологическим характеристикам».
Николай Юркевич считает, что экспедиция должна ответить на два главных вопроса. Первый – это оценка текущего экологического состояния.
«Основная задача фундаментальных исследователей – оценить те механизмы, которые происходят, установить причинно-следственные связи, выявить источники загрязнений, определить методы борьбы с ними и подходы к рекультивации», – отметил Юркевич.
Вторая задача – изучение хронологии.
«Мы хотим восстановить историю накопления ущерба начиная с момента освоения НПР, разработки месторождения. Хотим вернуться к 30-м годам, большая задача – определение фоновых значений. Загрязнение может оцениваться по ПДК, а может – относительно природного фона. Если мы берем районы Крайнего Севера без техногенных объектов, это и должно считаться природным фоном», – уточнил руководитель полевого этапа БНЭ.
Он добавил, что на данный момент участники экспедиции завершили почти все работы, которые запланировали:
«Никаких ограничений со стороны инициатора у нас вообще не было, нам очень хорошо помогли с логистикой. По географии, исходя из первой задачи – оценки последствий разлива нефтепродуктов, мы начинали работу от самой ТЭЦ. Работали и на площадке, геофизики изучали состояние мерзлоты под самими бочками, состояние грунтов и почв по пути направления разлива, до ручья Безымянный и речек Амбарной и Далдыкан. И далее ниже по течению от самой ТЭЦ до устья Амбарной до озера Пясино и Карского моря. По точкам доступа, естественно, хотелось бы отработать очень большой объем и фоновых значений, и дополнительных объектов, но в рамки одной экспедиции это все просто не укладывается».
После проведения полевых работ пробы, а это порядка полтонны, были отправлены в институты. Лабораторный период должен занять еще пару месяцев.
«Понятно, что по разным направлениям этот срок может варьироваться, – уточнил Николай Юркевич. – Мы рассчитываем, что в течение двух месяцев получим весь набор лабораторных данных, и далее приступим уже к их обработке, это займет еще пару месяцев, то есть закончить работу в комплексе мы планируем к концу года».
По его словам, базой для первичной пробоподготовки и транспортировки фактически выступал Научно-исследовательский институт сельского хозяйства. На базе НИИСХ была развернута полевая лаборатория:
«Процесс подготовки и обработки собранного материала требует и места, и какой-то инфраструктуры. Поэтому Норильск нам в этом плане очень помог».
В дальнейшем планируется тесное взаимодействие с научными силами заповедников, и с НИИ сельского хозяйства в том числе.
«С заповедниками мы уже несколько раз общались, у нас, естественно, есть точки соприкосновения, будем обмениваться данными. Хочется надеяться, что на стадии мониторинга у нас это уже будет хорошо скоординировано, и работы будут проводиться совместно. НИИСХ принимал активное участие в полевом этапе работ. Определенный объем исследования они тоже будут выполнять; все исторические данные, которые им доступны, мы тоже будем учитывать», – добавил Николай Юркевич.
В составе экспедиции были специалисты, которые отдельно исследовали площадку на ТЭЦ-3: не только влияние на природу, но и природные факторы, которые могут влиять на безопасность промышленных объектов, состояние грунта и мерзлоты.
«Этим занимались два института – Институт мерзлотоведения и Институт нефтегазовой геологии и геофизики, – рассказал Юркевич. – Мерзлотоведы оценивали состояние грунтов. У «Норникеля» и у НТЭК пробурено достаточно много термометрических скважин на данном участке, плюс мы подобрали еще три места, где мы хотели бы мониторить текущее состояние мерзлоты. Эти работы были выполнены».
Что касается последствий разлива топлива на ТЭЦ-3, Николай Юркевич предостерег от поспешных выводов. Он отметил, что однозначно можно констатировать, что в зоне промышленных предприятий, особенно санитарнозащитной, относящейся к территории предприятий, серьезный ущерб виден невооруженным глазом. Но это не только и не столько ущерб от нефтепродуктов, считает руководитель полевого этапа экспедиции:
«Многолетние наблюдения наших институтов, того же Института мерзлотоведения, говорят о том, что этот ущерб накапливается фактически с момента начала работы предприятий, начала развития промышленности в районе. Есть заблуждение, что в радиусе 100 километров от Норильска все выжжено, пустая земля, апокалиптические пейзажи… Такого однозначно нет. Южное направление, допустим 20 километров от Норильска, – прекрасная тундра, минимально поврежденные почвы – это заключение почвоведов».
Что касается основного маршрута – по водным объектам, то до бонов видны четкие следы нефтепродуктов, заключил Николай Юркевич:
«Надо сказать, что «Норникель» и службы по ликвидации сделали большую работу. Мы находили как участки, не подвергшиеся обработке, так и участки, где работы уже проводились. Разницу можно было видеть невооруженным глазом. Опять же до бонов, до слияния Далдыкана с Амбарной, естественно, видовое разнообразие минимальное. Ботанические результаты свидетельствуют о том, что гербарная коллекция крайне ограниченна, минимальна. Что касается того, что дальше – озеро Пясино, река Пясина, – там каких-то очевидных повреждений мы не фиксировали. Видовые коллекции там расширяются».
На данный момент полевой этап работ завершен. После того как пройдут лабораторные исследования, появится общая картина, будут даны научные рекомендации, как улучшить ситуацию, как правильно вести рекультивацию.