#НОРИЛЬСК. «Северный горорд» – Доктор биологических наук Сергей Харитонов, вернувшись с бухты Медуза, рассказал коллегам из ФГБУ«Заповедники Таймыра» о сделанных им открытиях. На территории, подведомственной Большому Арктическому заповеднику, он ведет мониторинг уже 20 лет. Особенностью нынешнего сезона, по словам ученого, стала ранняя весна и, как следствие, большее, чем обычно, количество южных птиц.
«Дутыши там давно уже живут. Правда, прошлый год был холодный – не зафиксировано ни одного. А в этом году снова полно. Несмотря на заморозки. Сапсаны вылупились намного раньше. Еще интересный момент – прошлым летом были совы, но в этот год – нелеминговый – их было совсем мало. Так же как и зимняков — они гнездились с малой плотностью. И вот тут на каждом шагу загадки… Птиц меньше, а кладки больше. Как правило, три-четыре яйца, а нынче и четыре и пять встречалось», — рассказывает Сергей Харитонов.
Наблюдая за гусем-белолобиком, ученый пришел к выводу: способ гнездования зависит не только от того, как птицы оценивают численность песца, но и – что удивительно! — степень угрозы от него.
«У многих птиц тундра как бы расчерчена воображаемыми линиями на ячейки. И они не будут гнездиться в любом месте, даже если это удобно, — объясняет свою точку зрения Харитонов. – Птицы, причем разные, гнездятся все время в одном и том же месте… Вот длиннохвостый поморник один год гнездился на склоне с камнями в своей ячейке площадью примерно в 0,52 квадратных километра, другое лето – на склоне без камней, а в этот раз вообще на противоположной стороне ручья, в болоте на сфагнумной кочке. У гусей-белолобиков тоже ячейки. В этом году вижу: места заняты парами гусей. И вдруг они улетели к концу июня. Почему?»
Ответ орнитологу дали две пары поморников, которые обосновались как раз на его учетной площадке в восемь квадратных километров.
«Я ходил рядом с площадкой – еще ручей было не перейти. Оба гнезда разорил песец. И я понял – сильная опасность, исходившая от песца, спугнула гусей! А почему поморники загнездились? Они видели, что ходит человек, и решили, что песец не посмеет подойти сюда. Но – ошиблись», — добавляет Харитонов.
По этому случаю ученый вспоминает Theory of Mind – интересную теорию, практикуемую у физиологов высшей нервной деятельности. Если объяснять простыми словами, это «теория другого ума»: знает ли животное о том, о чем думает другое животное.
«В природе мы это видим на каждом шагу! Например, гаги гнездятся вокруг домов — знают, что песец будет бояться подходить близко. И вот я пришел к выводу, что эта Theory of Mind у тех же птиц развита настолько, что они прогнозируют угрозу!» — делится своим открытием орнитолог.
Птицы, например, знают, что лемминга нет. Каким образом? У них в отличие от человека, объясняет Харитонов, есть еще четвертый вид колбочек в глазу — они видят ультрафиолет. Это значит, что мочевые точки лемминга воспринимаются ими как темные пятнышки.
«Получается, поглядев и на снег, и на тундру, по плотности этих темных пятнышек птицы определяют, сколько лемминга. Это пока только мое предположение, нужны еще дополнительные полевые эксперименты», — добавляет ученый.
Любопытных наблюдений у орнитолога, который уже не первый сезон проводит на биостационаре им. Виллема Баренца, много. Он вспоминает 2016 год, когда чёрные и краснозобые казарки гнездились в тундре вообще без всякой защиты.
«Как они знали, что песец их не возьмет?! У меня тогда такое соображение появилось: дело в физиологии леммингов на подъеме и спуске. Известно, что если берешь молодого лемминга на подъеме численности — он будет жить у тебя дома долго, пару лет. А если такого же, но на спаде, – зверек достигнет взрослого возраста и через полгода умрет. Физиология у них разная. Это уже доказано. Птицы видят по мочевым точкам – вверх идет численность или вниз! Но это тоже пока мои теоретические разработки… Кстати, в тот год одно гнездо белолобого гуся вообще было недалеко от норы песца. Шесть яиц! Так не сожрал. И объяснение есть: когда песец один без выводка, он что увидел, то и съел. А когда с выводком, то яйца ему не нужны. Он бежит домой, у него леммингов полный рот, и на птиц он внимания не обращает…»
Из-за ранней весны миграция птиц в этом году началась необычно рано. Впервые в бухте Медуза орнитолог увидел морскую чернеть – более южный вид. Редкость также в этих краях — беркут. Белолобики прилетели на побережье Северного Ледовитого океана 23-24 мая. Казарки черные обычно появляются здесь 9-12 июня, а в этом году – 5 июня.
«Но летело очень мало
— в дельту Пясины, — отмечает ученый. — Оттаял рано не только Таймыр, но и Ямал и другие северные территории. Площади стало больше, и птицы могли расселиться шире. В дельте Пясины линяют неразмножающиеся птицы. Это значит: чем их там меньше, тем для популяции лучше. Значит, они размножаются. Этот посыл, я думаю, можно проверить зимой – на зимних учетах в Европе, мои коллеги получат эти результаты, и тогда все будет ясно».